П. Дмитренко, 1904 года рождения, покинувший перед войной цыганский табор и поступивший работать на швейную фабрику.

Здравствуй, Люси! Я нахожусь на занятиях на Новокузнецкой улице. За домом № 33 в саду нас учат. Меня записали во 2-й батальон пулемётной роты. Домой не отпускают, что будет дальше не знаю. Если можешь, приди, принеси папирос “Спорт” или махорки.

Привет деткам, Вале, Ване, Шуре, Нонночке. Остаюсь жив, здоров.

Целую тебя. Твой Петя. 8.07.1941 г.

Писать нет времени. Много занятий.

Люси, пишу тебе 11.07.1941 года. Вчера писать было нельзя: как тебе известно, мы вышли из Москвы в 2 часа ночи до места назначения. Пришли в 13 часов дня 10-го. Очень устал, ноги натёр, много отставали. В общем, досталось на первый раз как следует. От сумки, что сзади висела, очень натёр плечи. Сейчас занимаемся на тактических занятиях, живём в лесу, лес очень большой, километров 40 от Москвы. Очень жалею, что не закупил что-нибудь покушать, вспоминаю о сухарях, ведь у нас есть дома. Хорошо, что я захватил матрац и подушку с одеялом. Спим на траве под открытым небом. Сейчас строим шалаши по отделениям. Отделение у нас 10 человек. С продуктами пока плохо, т.к. не налажено это дело. Нас очень много, тысяч 5 человек, много знакомых – рабочих и служащих со мной в одном полку. Здесь буду обучаться месяц или полтора и возможно приеду на один день домой, если заслужу. Надо быть очень дисциплинированным, чтобы заслужить отпуск. Когда закончу ученье, тогда приеду домой и после назначат, где я буду работать, думаю, что в Москве. Сейчас мне не пиши, т.к. у нас нет почтового ящика.

Жди 2-го письма, тогда напишешь. О том, как я себя чувствую, писать много не буду, пока неважно. Много думаю о Юрочке, Адочке, о тебе и о твоём здоровье. Буду просить тебя: будь твёрдая, не плачь и не расстраивайся, тебе надо самостоятельно устроить семейную жизнь без слез. При чем тебе надо питаться, т.к. ты можешь заболеть, чего я очень боюсь. Ты меня понимаешь. (Жена ждала третьего ребенка. – Н.С.).

Привет Шуре, Вале, Нонне. Поцелуй деток за меня.

Целую еще раз. Твой Петя. 11.07.41.

Добрый день Люси! 14.07.41 7 часов утра.

Люси, очень жаль, что нет у нас почтового ящика, но он скоро будет, я сообщу, и ты тогда напишешь, как дома, все ли в порядке. Мы сейчас на тактических занятиях, наверное, с месяц проучимся, потом пошлют на посты. Думаю, что в Москву, а там как дело покажет на фронтах. Дома я, во всяком случае, буду. Отпуска будут давать в дальнейшем. Занимаемся очень много, дисциплина железная – так она называется и выполняется.

Подъем в 5 час.30 мин. Физзарядка в 6 часов. Тренировка в 7 ч.30 мин до 9 часов, потом завтрак, потом изучаем винтовки, пулемёты, штыковую схватку и стрельбу во всех позах: лёжа, с колена, стоя, ползком, как окажется и т.д. Проводятся политзанятия. Ходить приходится очень много, даже письма нет времени написать. Я очень скучаю о тебе, о детях, много думаю, что ты не особо здорова и нервная.

Прошу тебя, держи себя в руках и детям не показывай виду, чтобы дети не переживали. Я сейчас напишу моим милым деткам, им будет легче, они будут знать, что их папа всегда будет заботиться о них.

Где бы я ни был, я буду писать моей Люси, Адочке и моему милому сыночку Юрочке, и когда я приеду и будем вместе, много будет счастья. Я уверен, что так и будет. Ты Люси особо не беспокойся, меня на фронт не пошлют. В крайнем случае, могут послать, но это в крайнем случае, но. и тогда страшного нет – не всех же сразу убьют, повоюю и домой вернусь. Красная Армия победит, я в то глубоко верю, эти все переживания временные.

Прошу тебя не плакать, береги себя и деток. Я буду писать часто. Привет передавай Ване, Вале, Александре Сергеевне, Нонне, Александру Сергеевичу (через Шуру). Целую тебя и детей.

Остаюсь жив и здоров. Твой Петя.

Люси, пишу очень спешу. Не знаю, попадёт ли домой записка. С вещами идем на фронт. Береги деток и себя для детей. Целую всех крепко. Не болей, переживи все для Адочки и Юрика. Целую вас. Петя. 25.07.41-го. Утро.

Если будет возможность, тут же напишу тебе письмо. Привет всем. Я бы писал много тебе, но времени нет, много работы, делаем укрепления. Остаюсь жив здоров. Береги себя и деток. Поцелуй Аду и Юру за меня. Петя.

Здравствуй дорогая Люси!

Шлю тебе и детям свой привет. Я пишу с дороги. Едем на Минск. Пишу в вагоне, думаю, что пошлют на Румынский фронт, точно не говорят. Я напишу, где я буду. Пока чувствую ничего, плохо, что нет денег и тебе писать мне некуда. Мне надо денег на табак рублей десять, остальное все дают, не так хорошо, но жить можно. Много приходится копать окопы и большие переходы делать. Мозоли на руках и ногах очень болят, но все это пустяки с тем, что я переживаю не видя тебя, Адочку и Юрика и не зная, как вы живете и что с вами. С тобой ли дети, хватает ли денег на харчи, устроилась ли ты на работу, получаешь ли мои письма. Все это очень меня беспокоит.

Я знаю, что Москву бомбили. Это меня более всего беспокоит.

Люси, как напишу тебе свой почтовый ящик, ты мне пришлешь письмо и опишешь все, что дома произошло без меня.

Пока до свидания, писать кончаю. Целую тебя, Адочку, Юрика. Скажи детям, что я вернусь и сама не беспокойся. Жди писем.

Привет Ване, Вале, Шуре, Нонне. Поцелуй Адочку и Юрика за меня.

Целую всех вас. Твой Петя. 31.07.41 г.

Здравствуй дорогая Люси! Пишу тебе на скорую руку. Нахожусь за Брянском около позиции. Жив, здоров. Наш полк доехал благополучно. Наши сбили здесь 2 самолета, уничтожили десант 400 человек, так что пока ничего серьезного не произошло в нашем полку. Люси, можешь мне писать письма и можно прислать сухарей, сахару и табаку. Если у тебя есть деньги, то пришли рублей 20-30, если нет, то не надо, я обойдусь. Напиши о детях: где они и кто о них заботится. Работаешь ли ты, как дома – все напиши. Много особо не пиши лишнего. Напиши как с бомбежкой в Москве, как Валя, Ваня, Шура, передавай привет. Я очень беспокоюсь за всех, ведь у меня вся родня Валя, Ваня, Шура.

Мой почтовый адрес: Действующая армия, почтовая станция 527, почтовый ящик № 41, 3 полк, 3 взвод, 3 пулеметная рота. Дмитренко Петр Петрович.

Посылаю тебе справку о моей зарплате. Предъяви швейной фабрике. Целую тебя и детей. Привет всем. Твой Петя. 4.08.41 г.

Добрый день, моя Люсинек! Пишу тебе 2-е письмо с фронта. Писал вчера 4-го, сегодня 5 августа. Писал вчера наскоро, т.к. я послан был в штаб дивизии со своим батальонным поручением, и в дивизии только установили наш армейский ящик и тут же я написал тебе письмо. Вчера очень устап, ходил в дивизию 20 км. И обратно 20 км. Всего 40 км. Да со снаряжением: 5 гранат по 1 кг, винтовка 4,5 кг, патронташ с патронами 2 кг, противогаз. И когда пришел, то стрелять не мог на стрельбище. И сейчас чувствую себя плохо, болит голова, бока, ноги. Врачей здесь нет, есть только санитары по перевязкам ран. Их у нас называют помощниками смерти. Нахожусь сейчас в окопах, которые сами вырыли. Здесь и сидим замаскированные, ждем высадки десантов. Один десант уничтожили, сбили 2 самолета противника. Опасности особой не подвергались. Продвигались все время лесами и ехали очень мало на поезде. Эшелоном на поезде более опасно, а потому больше шли пешком. Переходы были очень трудны. Я был наблюдателем, теперь пулеметчик № 2, на стрельбище первый раз с пулемета сдал на хорошо. Мы стоим на 3-й линии фронта. Сюда летают вражеские самолеты, спускают десанты. Мы уничтожаем их из пулеметов, винтовок и т.д. Вот, вкратцах, в какой обстановке я нахожусь. Очень беспокоюсь о тебе и детях. Так болит сердце, что передать трудно. Часто вижу Юрочку и Адочку во сне и утром немного взгрустну. Ребята посмеялись надо мной, ведь у всех такие дети, и в армии считают позор вешать голову. Настроение у всех бодрое. Ну вот, в основном как я живу, что будет дальше – я напишу все. Теперь для меня составляет главнее всего получить от тебя письмо. Адрес у тебя есть. Я тебе послал справку, чтобы платили тебе всю зарплату… В отношении войны – я убежден, что вот скоро все атаки немцев будут отбиты и как будет приказ перейти нам в наступление по всем фронтам – так должно быть скоро. И до зимы, я думаю, что вернусь домой, т.к. ополченцев отпустят, на чужой территории делать нечего. У нас армии и без нас хватает.

Я очень беспокоюсь за тебя и детей. Сбереги деток и сама будь тверда, решительна, борись с положением и сделай все что я пишу. Тебе нужен отдых и подлечиться ведь ты мать третьего ребенка. Жду от тебя письма. Целую тебя и деток Адочку и Юрика. Привет всем: Вале, Ване, Шуре, Нонне. Деток поцелуй за меня. Пришли конверты, бумаги. 5.07.41 г.

Здравствуй дорогая моя славная доченька Адочка.

Шлю тебе свой отцовский привет. Адочка, ты обо мне особо не беспокойся, я жив и здоров и вернусь домой, когда меня будут отпускать Я всем тут же напишу. Адочка, береги Юрика и маму, Смотри, детка, не плачь сама и не вели маме плакать и Юрочке. Бомб не бойтесь, прячьтесь в бомбоубежище и будете живы и здоровы. Главное не надо теряться. Адочка, будь послушной, слушайся маму, детка, и Юрика никогда не обижай, доченька.

Я, Ада, раньше тебе и Юрику писал в лагеря. (Дети П. Дмитренко находились, когда началась война, в пионерских лагерях. – Н.С.) Это было 15 или 16-го июля, и после не писал, так как нельзя было писать. Теперь, детки, писать буду. Пишите с Юриком мне. Адрес у мамы есть. Я, деточка, сейчас нахожусь недалеко от фронта. Живем в лесу, прохожу занятая по стрельбе. Скоро будем наступать. Побьем врага, и я вернусь домой. Целую тебя и Юрика.

Ваш папа. Сейчас пишу Юре письмо.

Здравствуй, мой дорогой сыночка Юрик! Юринька, я жив и здоров, ты, сынок, обо мне не скучай. Я вернусь домой. Юрик, напиши мне письмо. Мама мне его пришлет. Юринька, будь послушный, слушайся маму, Адочку, всех. Один никуда не ходи. Если надо куда пойти – спроси маму. Юрик, не скучай обо мне. Я буду писать письма, а когда побьём фашистов, я вернусь домой и куплю тебе все, что ты захочешь.

Только, Юрик, прошу тебя, не обижай Адочку, я ей и тебе привезу подарки. Как только меня отпустят. Юринька, маме плакать не вели, слушайся ее. Передай привет маме, Вале, дяде Ване, Коке, Нонне. Мамочку поцелуй и Адочку поцелуй. Целую тебя и Адочку крепко, крепко.

Твой папа. 10.08.41 г. Утро.

Добрый день, моя дорогая Люсинек и мои милые детки!

Я все пишу и думаю, что дети с тобой, я просто не представляю, что дети неизвестно где. Жить без мужа и не знать, где дети – это ужасно подумать. Хватит ли сил, чтобы пережить тяжкую разлуку. Буду бороться до последнего вздоха, чтобы пережить все и вернуться к тебе и к детям. Прошу также и тебя: борись за жизнь, не падай духом, это – главное. Время хороший врач, все со временем уйдет и настанут счастливые дни, надо терпеть и ждать. Люси, напиши, где дети, с тобой ли они или нет. Если нет, то где они, и видишь ли ты их, передаешь ли ты им обо мне, ведь они обо мне скучают. Они меня так же любят, как я их. Что-то тяжело писать, зная о том, что дети и ты страдаете без отца и мужа при страхе. Напиши мне, как ты и дети переносите бомбежку Москвы. Где и что разбомбили, как живет Ваня с Валей, как там Александра Сергеевна, что с Алексеем Алексеевичем. Напиши все вкратце, как они там все. Передавай привет всем.

Я нахожусь в лесу. Жив и здоров, стреляю из пулемета и винтовки, нас выучили. Что будет дальше – напишу. Фронт от нас недалеко. Опасности не подвергаемся. Сами хотим напасть на врага. Люси, напиши, как в Москве с продуктами, устроилась ли ты на работу, получаешь ли пенсию за меня, береги детей и сама будь осторожна – ведь ты мать третьего ребенка. Ходи в консультацию, тебя будут поддерживать, чтобы ты была здоровая – это прежде всего. Получила ли ты мои вещи, получаешь ли мои письма, заходил ли Грызнев, я его просил, чтобы он зашел, его отпустили. Вообще пиши все, я с нетерпением жду от тебя письма. Я тебе писал два письма с данного места 4-го и 5-го августа 1941 г. Сегодня 10 августа 1941 г. письма еще не получал, хочется скорее узнать, как там в Москве. Как жена, как дети, живы ли они, вместе ли они – все это мучительно больно сердцу. Вот и ждешь, что будет завтра. Я тебе писал с дороги три письма, не знаю получила ли ты их. Почтовый адрес наш изменили, но и по-прежнему письма и посылки передадут нам. Новый почтовый адрес: Действующая армия, почтово-полевая станция № 931, 3-й стрелковый полк, 3 пулеметная рота, Дмитренко Петру Петровичу.

Ну, Люси, писать кончаю. Целую тебя и моих милых деток. Привет всем. 10.08.41 г. Утро. Твой муж Петя

Писал в окопе, в лесу. Ручку попросил у товарища. Забыл написать, я тебе послал в 1-м письме 4 августа справку на получение зарплаты. Во втором письме 5 августа доверенность на получение пенсии. Напиши, получила ли ты справку и доверенность.

Вдова П. Дмитренко умерла несколько лет назад. Дети – А. П. Федорова и Ю. П. Дмитренко – уже давно имеют внуков. Третьему ребенку Петра Петровича не суждено было появиться на свет живым.