Гущин Б. И. Воспоминания

ГУЩИН  БОРИС  ИВАНОВИЧ  (тел. В1-53-31)

( интендант 3-го ранга. Кировский райпромтрест)

 

Родился в 1897 году. Беспартийный. Сейчас работаю в Кировском райпромтресте комендантом, заведующий хозяйством и начальником пожарной охраны.

 

6 июля в 5 часов утра я получил повестку с вызовом на Дербеневскую ул., школа №514 к тов. ТУРКИНУ, начальнику 1-го отдела, заместителю начальника райвоенкомата. Это было как раз в воскресенье. Я просил ТУРКИНА принять меня вне очереди. Он меня выслушал, узнал, что я офицер старой армии, артиллерист, в армии с 13 лет и предложил мне быть начальником артиллерии дивизии. Я отказался в виду того, что уже отстал от армии, прошло с тех пор 15 лет, как я не был в армии. Он предложил мне тогда быть командиром дивизиона, но я отказался и от этого. Тогда он предложил мне быть помощником начальника артиллерийского снабжения. За это я взялся.

6 июля в 9 часов вечера я прибыл уже в помещение фабрики «Рот Фронт», где был штаб дивизии. В 10 часов я получил около 20 машин и тронулся в Мазай за получением первых боеприпасов. Это была 9 дивизия народного ополчения Кировского района.  Впоследствии в эту дивизию влились и Серпуховская, и Подольска, и другие дивизии. 7,8 и 9 июля я был в пути. В дороге нам не хватало бензина, мы стояли два дня, пока нам его не прислали. Когда мы приехали в Москву, нас стали размещать по школам: на Дербеневской набережной у Краснохолмского моста в 514 школе, у Устинского моста в Технологическом институте, в школе на ул. Оси…енко и т.д. Стали ездить по другим частям за оружием. Оружие было в большинстве своем нерусское: пулеметы системы Кольта, иностранные винтовки, финляндские патроны трофейные, и трудно было подбирать патроны к этому разнобойному оружию. В это время к нам стало вливаться пополнение из Подольска, из района Бица и другое. Через 2 недели получаем приказание переходить Архангельское по дороге в Малоярославец. Здесь мы расположились и начали формироваться. Получили снаряды на те пушки, которых еще не имели, легкую артиллерию и трехдюймовки, на тяжелую артиллерию, которую мы уже получили, снарядов еще не было.

Начальником снабжения был тов. МИХАЙЛОВ, который ничего не понимал в снабжении и мы получали то, что нам совсем не было нужно.

В Архангельском мы расположились лагерем, построили себе зеленый городок, палатки из хвои. Здесь началась учеба и здесь вели строительство оборонительных линий для Москвы в течение дней десяти. Перед самым отъездом оттуда мы получили обмундирование. Командный состав тут вооружили уже наганами, подвезли к нам русские гранаты. Обмундирование было главным образом военное. Свои вещи мы отправили обратно к родственникам.

Командиром дивизии был тов……………. Комиссаром штаба в первые дни был НЕХАЕВ. Заместителем начальника политотдела был ст. политрук МАР…ЕВ.

Дооформившись и получив обмундирование, части тронулись дальше на деревню Кресты и Малоярославец. В Малоярославце была третья большая остановка, где части стояли с неделю лагерем в лесу, где опять воздвигались окопы и оборонительная линия. Сидели двое суток без хлеба и без воды. Стали рыть яму, чтобы в ней скопилась вода. Там мы получили наконец и снаряды для трехдюймовок и для 152 м/м орудий, получили и Д…..ревские пулеметы, стали переходить на русское вооружение.

Из Малоярославца тронулись на Можайск-Бородино. Переходили по 40-45 километров в сутки. Многие стерли себе ноги, измучились так, что, как только был привал, валились на землю в бровки и тут же засыпали.

Многие даже забывали или просто бросали свое оружие, оставляя его на месте, где спали. Дальше части пошли под Можайск и встали в Бородине, Ельне и Язеве. Мы стояли в Язеве. Там было первое боевое крещение.

Был сброшен немецкий десант человек 17 и наши тыловые части первыми пошли в оцепление десанта, стали простреливать лес, вылавливать десантников. Выловить их не удалось. Командир дивизии в то время, БОБРОВ, лично принимал участие в оцеплении, лежал вместе с бойцами с винтовкой, ожидая подхода десанта.

Части, трогаясь дальше, стали подтягивать и снабжение. В этот момент меня ранило в первый раз и о дальнейшем движении дивизии я не знаю. Об этом может рассказать  РЫБАКОВ.

29 июля в 13.45 начальник артиллерии 9 стрелковой дивизии капитан СОРОКИН предложил мне прибыть к нему для дачи сведений о наличии боеприпасов в дивизии. Тут, как раз пришла машина 2-го полка, на которой приехал начальник боепитания 2 полка РОМАШОВ. Мы с ним сели на машину и поехали. После этого часа в 4 я очнулся уже в госпитале. Что произошло, я не знаю и никто мне ничего не мог рассказать об этом. Шофера, с которым мы ехали я не нашел, а РОМАШОВ, хоть и ехал вместе со мной, сам ничего не понимает. Он доставил меня во 2 полк. Там я сначала бегал и распоряжался, а потом упал и у меня нашли контузию и сотрясение мозга. Из штаба дивизии меня отправили в госпиталь, где я пролежал три дня без памяти, и когда очнулся, у меня спросили, что со мной, а я ничего не мог сказать. В госпитале я пролежал примерно с 29 июля по 20 августа.

После госпиталя, когда я явился к коменданту, он мне сказал, чтобы я ехал в свою часть, если знаю где она. Прихожу на Лужники в школу. Встретил там УЛЬЯНИНА, командира авторотой. Там был наш московский сборный пункт, куда все являлись и где группировались. УЛЬЯНИН меня долго никуда не отправлял. 2 октября  Я, СТЕПАНОВ и еще один боец вместе с мотоциклами и проч. Имуществом отправились в штаб дивизии. 3-го октября утром мы были в Спас-Деменске. Там уже наших частей не было. Через два часа его зап… Едем дальше. В     …ловом штабе 24 армии нам сказали, что надо ехать на ст. Чепляево. Здесь мы встретили одного мотоциклиста из штаба армии. Поехали вместе с ним до хутора Мархоткина. Мотоциклист поехал в штаб дивизии узнать, куда нам отправляться часов в 11, но он так и не возвратился, а часов в 5 вечера мы повстречали второго мотоциклиста ЛОБАНОВА. Заменили некоторые части машины. ЛОБАНОВ поехал по направлению к штабу дивизии, узнать, свободен ли путь. Положение было тревожное, рядом шли бои. Кругом нас кольцо пожаров. Примерно через час второй мотоциклист вернулся  – машина не пошла. Тут нам пришлось вместе со всей колонной отходить в общем порядке. Прошли лес и остановились в деревне Новой, чтобы отремонтировать машину. По дороге бойцы давали нам разноречивые сведения о нашей дивизии. Тут мы поскандалили, вплоть до винтовок, с комиссаром автороты, колонна осталась в лесу, а нам пришлось итти дальше, влезть в болото, вытаскивать оттуда машину и ехать дальше опять общей колонной. В Вязьме мы встретили комендантский патруль, нас сочли за дезертиров, отвели в НКВД, продержали там часа полтора, а затем опять отправили к коменданту. Коменданта мы не нашли и решили ехать в Москву. Шли проселочными дорогами.

В Москве меня оставили при военкомате с тем, чтобы я собирал проходящие части дивизии. В течение двух недель подходили бойцы дивизии. Я их отправлял в школу на Лужнецкой набережной, где их собирали.

В то время появляется комиссар штаба НЕХАЕВ, заместитель политотдела МАРШЕВ, дивизионный интендант БАРЗУКЕВИЧ, политрук ЯКОВЛЕВ и всех их я направляю в школу. Там создается, так называемый, штаб отдельного формирования 9 Кировской дивизии. Все, кто попадал в Москву из 9 дивизии из сборного пересыльного пункта, куда мы дали заявку, собирали вместе в этой школе. Начальником отдельного формирования был НЕХАЕВ, комиссаром МАРШЕВ. Я был начальником боепитания. Тут появился командир санбата КВАСНИКОВ и другие. Собралось нас человек 400. Подошли и финансовая часть, и продовольственный отряд, и отряд вещевого довольствия, подвезли на машинах обмундирование. Некоторые части уходили опять в район Малоярославца с тем, чтобы примкнуть к 24 армии.

Отдельное формирование существовало у нас числа до 28 октября, дней 8. В то время нас передали в школу на Стромынку, где мы прошли комиссию московской прокуратуры, как вышедшие из окружения. Проходили чистку. Пришли туда 17 девушек из медсанбата, много бойцов с оружием. На этом пункте мы пробыли дней шесть. Затем бойцов послали на пересыльный пункт, а командиров по таким организациям, как ГУНАР, МПВО и другие. О дивизии мы не имели никаких сведений. Были самые разноречивые и неточные сведения. РЫБАКОВ и политрук ЯКОВЛЕВ, которые были в дивизии с начала и до конца, могут больше рассказать. ЛОБАНОВ может рассказать о формировании дивизии и боевых действиях до 2 октября.

12 июля дивизия получила название 9 стрелковой дивизии, впоследствии, уже на фронте, она стала называться 139 дивизией. Это было в первых числах октября в районе Спас-Деменска.

Я несколько раз ездил в район Малоярославца для получения сведений о дивизии, но ничего не мог о ней узнать.

No responses yet

Добавить комментарий